вторник, 23 марта 2010 г.

здравствуйте, мистер бог, здесь говорит анна (с)

маленькая книжечка. совсем маленькая. таких в россии не печатают. да и в германии они появились, по словам Софи, совсем недавно. маленький формат. если вытянуть ладонь и положить ее на внутреннюю сторону, будет виден средний палец, и по толщине едва ли больше. приятая на ощупь твердая обложка. так и хочется трогать и трогать. своего рода наркотик для фаланг пальцев. лично меня это прикосновение слегка приводить в своеобразный экстаз. ничего пошлого, просто мне очень нравится. тоненькие прелестные странички, которые не вызывают ничего, кроме умиления и мысли, что у большинства книг, напечатанных в россии,  страницы - полное дерьмо.


hallo, Mister Gott, hier spricht Annа


книга, которую взяла в самый последний день. я не стала смотреть, о чем она. название и цена в 7 евро меня устроили. хотелось верить, что эти буквы изменят все. что они смогут оставить меня там, защитить, утешить... одним словом, я возложила на нее надежды.


ошиблась ли я? нет. эта книга о шестилетней девочке, которая появляется в жизни взрослого мужчины и учит воспринимать мир иначе: числа, цветы, люди... на ее вопросы можно получить самый нелогичный ответ, и она докажет, что это - самое логичное и обыденное из всего, что только может быть.


своего рода, свежий, дерзкий взгляд на гнилую ситуацию. только в этом можно забыться. а забыться - самое то, что мне сейчас нужно...

Император и мудрец.


Притча о смысле жизни - из замечательной книги
Сомерсета Моэма "Бремя страстей человеческих", и если вы не читали эту
книгу, обязательно прочитайте.
Жил был один китайский император. Он не так давно взошел на престол, был молод и любознателен.
Император уже знал очень много, и ему хотелось знать еще больше,
но увидев, сколько еще осталось непрочитанных книг в дворцовой библиотеке, он понял, что не сможет их
все прочитать. Однажды он позвал придворного
мудреца и приказал ему написать всю историю человечества.
Долго трудился мудрец. Проходили годы и десятилетия и вот, наконец, слуги внесли
в покои император пятьсот книг, в которых была описана вся история человечества. Немало подивился этому император.
Хотя он был уже не молод - тяга к знаниям не покинула его. Но он не мог тратить годы на прочтение этих книг и попросил
сократить повествование,  оставив только самое важное.
И снова долгие годы трудился мудрец, и в один из дней слуги вкатили к императору тележку с пятьюдесятью книгами.
Император уже совсем состарился. Он
понимал, что не успеет прочесть эти книги, и попросил он мудреца оставить только самое-самое главное. 
И снова мудрец принялся за работу, и спустя какое-то время ему удалось
уместить всю историю человечества всего лишь в одну книгу, но когда он
принес ее - император лежал на смертном одре и был настолько слаб, что даже
не смог раскрыть ее. И тогда император попросил выразить все еще короче
прямо сейчас, пока он не успел отправиться в мир иной. И тогда мудрец открыл
книгу и написал на последней странице всего лишь одну фразу:
ЧЕЛОВЕК РОЖДАЕТСЯ, СТРАДАЕТ И УМИРАЕТ

воскресенье, 21 марта 2010 г.

И книга книг, и песня песен в нем,

Храм плоти - Сердце! И алтарь Любви!
Огонь
первосвященный в нем храни.
И книгакниг, и песня песен в нем,
Когда
пылают знания Огнем.
Они всплывают из самих глубин:
Твой Бог в
тебе, и этот Бог - Един!
Не омрачай Души! Смири свой гнев,
Вложи
меч в ножны, страх преодолев.
Хрестоматийно заучи слова:
Для
радости в Духовном жизнь дана!
И смысл ей - всеобщая Любовь!
Она в
тебе, ты знаешь и без слов.
Сердцем познай и Веру примешь им.
В
тебе сияет вечно Элохим!
Прими Его и раствори в Душе,
Дух-Утешитель
спустится к тебе;
И ты поймешь тогда, что Сердце - храм,
Что для
Любви он человеку дан.
Сотки из серых будней сонм идей:
Свет
Радости, Лучи Любви своей.
Найди в себе самом Любви Цветок -
В нем
Божья Искра каждый лепесток.
Брось под ноги тому, с кем говоришь,
Этот
цветок; и Сердцем ты узришь,
Как радостью Любви Душа полна,
Как
из глубин рождаются слова.
И ты найдешь в другом ответный всплеск,
Заметишь
Радость и увидишь блеск
В его глазах - возрадуешься сам.
Цветок
Любви - даренье всем дарам!
Не бойся жить! Познай один закон:
Любовь
Его главнее всех времен.
Одна Любовь - все остальное тлен!
Сквозь
годы и века, сквозь суету дилемм
Неси ее - Божественную Суть!
Не
думай, что в ней можно утонуть.
Одна Любовь - все остальное пыль!
Она
творит из сказок в Душе быль.
Она творит, дает творить всегда.
Объединяет
с Богом сквозь века!
Любовь храни и береги алтарь!
Певцом этой
Любви навеки стань!
Услышь внутри ее протяжный глас:
Прими в себя
Тройную ипостась!
Меч Мудрости божественной направь,
Любовью той
преобразовывая явь.
Испей Чашу Любви Его до дна -
Найди в себе
Свет своего Отца.
Воля Творца вершится без помех!
Жезлом-Рукой Он
написал для всех
И каждому определил свой Путь,
С которого нельзя
уже свернуть.
Иди вперед! И людям донеси
Свет Безусловной
искренней Любви.

Сюй Сюэмо. « Назидательные речи из сада Возвращения к Сущему»


Сюй Сюэмо (1522-1594) с молодости выделялся литературными способностями и в двадцать с лишним лет уже приобрел высшее ученое звание "цзиньши". С 1551 года он занимал различные посты в провинциальных и столичных ведомствах, изведал горечь несправедливого увольнения, впоследствии вернулся на службу и поднялся до должности главы ведомства обрядов. Тем более примечательно, что этот человек, прославившийся своей принципиальностью на службе, отнюдь не был апологетом ортодоксальной линии в конфуцианской учености и, как показывают его афоризмы, прекрасно видел подлинную цену показной добродетели. Язвительное остроумие этого главного распорядителя церемоний в империи - характерная примета того времени сомнений, неудовлетворенности и переоценки ценностей. Сборник "Назидательные речи из сада Возвращения к Сущему" был издан вместе с другими сочинениями Сюй Сюэмо в 1593 году.
«Назидательные речи из сада Возвращения к Сущему»
● Если человек не умеет размышлять, то даже если он прочтет гору книг, он заслуживает лишь, чтобы его назвали книжным шкафом. Если человек не очистился душой, то, даже если он заучит весь буддийский канон, он будет подобен деревянному идолу.
● В каждой семье есть истинный Будда. В сутолоке каждого дня есть истинный Путь. Когда люди могут, не кривя душой, жить в согласии и с радостью говорить друг другу приветливые слова, когда родители и дети любят друг друга и живут душа в душу, то это в тысячу раз выше "регулирования дыхания" и "созерцания сердца".
● Мужчина любит женщин, как путник, мучимый жаждой, тянется к воде. Оттого, удовлетворив страсть, он теряет интерес к предмету своих вожделений. Женщина любит мужчину, как путник, томимый жарой, стремится к прохладе. Оттого, даже достигнув желаемого, она не пресыщается любовью.
● Счастья нельзя просить, несчастья нельзя избежать, если сам поступил плохо, трудился не усердно. Почитать судьбу не имеет смысла. Если пренебрегать судьбой, то беды не будет.
● Жажда приобретений не безнадежно ранит разум. Наши замыслы и воображение - вот главные враги разума. Звук и цвет не обязательно скрывают правду. Наш рассудок - вот что наглухо загораживает от нас правду.
● Когда жизнь складывается наперекор нашим желаниям, мир вокруг нас подобен лечебным иглам и целебным снадобьям: он незаметно врачует нас. Когда мы не встречаем сопротивления, мир вокруг нас подобен наточенным топорам и острым пикам: он исподволь ранит и убивает нас.
● Не пеняй другим за мелкие проступки. Не уличай других в злом умысле. Не припоминай другим старых обид. Если следовать этим трем правилам, можно взрастить в себе добродетель и избежать неприятностей.
● Чужие пороки нужно исправлять молча. Если выставлять их всем напоказ, ты будешь порок изгонять пороком. Человеческое упрямство нужно побеждать поучениями. Если же нападать на него в открытую, ты будешь упрямство понапрасну исправлять упрямством.
● Не злись на то, что противоречит твоим намерениям. Не радуйся тому, что тешит твою душу. Не старайся оградить себя от беспокойства. Не сдавайся при первой неудаче. Хладнокровно смотри на других. Хладнокровно слушай других. Хладнокровно размышляй. Хладнокровно переживай.
● Когда судишь других, ищи в их вине отсутствие вины. Тогда в людях будет согласие. Когда судишь себя, ищи вину там, где вины не видно. Тогда твои добродетели еще более упрочатся.
● Дорога, на которой люди соперничают друг с другом, узка. Отступить на ней один шаг, значит на шаг дать себе больше простора. Густой аромат недолговечен. Стоит сделать его чуть слабее, и он будет устойчивее.
● Заболеть и лишь после этого счесть здоровье сокровищем, окунуться в хлопоты и лишь после этого счесть покой счастьем - это не назовешь проницательностью. Жить в счастье и знать, что оно корень несчастья, держаться за жизнь и знать, что в ней причина смерти, - вот дальновидное мнение.
● Все радости и несчастья людей созданы их собственными мыслями. Поэтому Будда говорил: "Страсти горят в душе, как пещь огненная". Трясина алчности и вожделения - океан страданий. Одна мысль о чистоте превращает пылающий костер в прохладный пруд. Одна мысль о прозрении - это лодка, переправляющая нас на "другой берег". К расхождению в помыслах, к различию состояний духа, к разнице в понимании вещей невозможно относиться небрежно и легкомысленно
● Наша жизнь, в сущности, кукольное представление. Нужно лишь держать нити в своих руках, не спутывать их, двигать ими по своей воле и самому решать, когда идти, а когда стоять, не позволять дергать за них другим, и тогда ты вознесешься над сценой.
Ещё?.. Читаем здесь

16 марта - Шильон

Накануне Аннушка прикинула (по советам и по карте) маршрут для утреннего бега. И сказала, что с утра «на часок» исчезнет. Как выяснилось, ошибкой планирования было то, что она рассчитала расстояния, ни никак не угол наклона. Так что к тому моменту, как она заявилась, я уже не на шутку заволновалась.
Мы получили от Принимающей Стороны подробнейшие инструкции с расписанием всех нужных нам поездов, и посчитали, что мы готовы всю перую половину дня провести за осмотром достопримечательностей самостоятельно.
Первый облом случился, когда мы добрались до железнодорожного вокзала. Накануне мы уверенно сказали, что видели, где билетные кассы. И только на месте до меня дошло, что билеты-то мы покупали в Женеве, а гд е кассы автоматы в Лозанне, мы не имели ни малейшего понятия.
Наконец, мы их нашли, чтобы тут же обнаружить гораздо более серьезную проблему. Нам нужно было напечатать станцию, до которой нужен билет. И я поняла, что я абсолютно не помню, как пишется Шильон... Кроме того, что он начинается с Ch.
Мы попытались найти "начиная с букв Ch", но когда дело пошло на третью сраницу, я поняла, что идея была не вполне правильной :-). До отправления поезда оставалось минуты три, и я каким-то усилием воли вспомнила первые четыре буквы.... Из четырех «выпавших» вариантов уже оказалось реально выбрать нужный. Мы расплатились, и пулей понеслись на платформу. Прошу заметить, что Шильон - не последняя станция, а мы не были знакомы с устройством местных железных дорог, поэтому никак не могли определить, «туда» или «не туда» идет поезд. Мы все же в него вскочили, так как до отправления осталось меньше минуты, но решили поспрашивать окружающих, тот ли это поезд. Эта задача в качестве пререквизита включала необходимость найти кого-то, кто говорит по-английски, что удалось с третьей попытки. Конечно, первым ответом на мой вопрос было: «куда-куда»?! Что это такое? Но после третьей моей попытки, наконец, поняли: А, Шильон! что же Вы сразу не могли сказать Да-да, идет!
***
Итак, мы ехали, некоторые наполовину спали, а некоторые с восторгом смотрели на обалденно прекрасные берега озера. Вышли в Шильоне, и задали себе естественный вопрос: а куда дальше двигаться?
Мы думали, что будет какая-то информация на станции, но станция оказалась капитально и на совесть закрыта:-). Мы огляделись. Справа поднимались горы. Слева немедленно за железной дорогой начиналось озеро. Замок нигде не наблюдался - а ведь он должне быть немаленьким! Повернувшись два раза вокруг своей оси, мы увидели подземный переход, на котором была картинка катера и надпись: Chateau de Chillion. Мы стали думать, может мы чего не понимаем, и замок еще где-то посреди озера, и к нему на пароме надо? Но т.к. другого выхода не было, решили все же последовать указателю. Когда же мы перешли на другую сторону железнодорожных путей, то указатель на замок резко завернул влево. Мы обернулись вокруг своей оси, и - увидели.
... Это было прекрасно и волшебно. Я не переставала сравнивать Шильон и Турунлинна - замок Турку. Шильон, конечно, старше, бесконечно, нереально старше, старше до того, что просто немыслимо поверить, что с тех пор может столько сохраниться, что 13 век для него - «позднейшие перестройки». Но тем не менее, основная часть обоих замков построена в одно и то же время, в тот самый 13 век, и безумно интересно, какие детали у них - общие, а какие отличаются. Хотя Шильон меньше по площади, все равно наблюдался «эффект Турку» - когда думаешь, что экспозиция почти завершилась, оказывается, что это начало следующей :-).
Архитектурные стили Шильона гораздо разнообразнее, у замка более богатая история, и, главное, его начали восстанавливать гораздо раньше, чем Турунлинна. Нас совершенно покорили галереи замка, и тронули вот эти клубнички на стенках - бог с ними, с грифонами и драконами, их и не было вовсе, а вот эти нежные стебельки, которые кто-то шестьсот лет назад нарисовал на стенке - вот от этого голова идет кругом.
... конечно, впечетляет «вживую» место заточения Бонивара, где и пять минут стоять холодно и страшно, и как можно шесть лет, и без людей, без книг, без света и без движения... и после этого сохранить рассудок....
... я не знала про то, что двор путешествовал из одного замка в другой, и все добро перевозилось в деревянных сундуках, а мебель часто сбивалась на месте.
... какой-то диссонанс в том, как немыслимо красиво вокруг, и тем фактом, что людей заточали в тюрьму посреди этой красоты.
... можно протянуть в окно руку и потрогать черепицу, и в этом есть что-то запредельное...

суббота, 20 марта 2010 г.

Любовь и нервы.


Минута за минутой сердце быстрее, пальцы стучат, в голове спектакль. В дом заходят двое. Первый - высокая, худая и бледная девушка с улыбкой на лице. Второй - держит в руках толстый том. Том. Толстый. Со словами, иностранными. А сам тоже улыбается. Но только грустно, почти мертво, с болезненным сарказмом. Они садятся у стены, правой, на ней нет ничего, кроме крючка. Для чего крючок - непонятно. Стена белая. Садятся в кресло. Там их два, и оба зеленые, кожаные, с высокой спинкой и пахнут деревом. Почему деревом - тоже непонятно. Второй кладет на колени толстый том, открывает его, и неторопливо, чуть нервно начинает бегать по строчкам глазами. Первый, а точнее - первая - закидывает ногу на ногу и продолжает улыбаться. Насмешливо, сутулясь, локтем надавливая на подлокотник кресла. Вдруг она говорит: - Мы бы могли...
В ужасе повернув в ее сторону голову второй моргнул.
-...обокрасть аэропорт...
Второй начинает смеяться.
-...один самолет...
Второй перестает смеяться и спрашивает: - Обокрасть?
Первая молчит, крутит браслет на тонком запястье, о чем-то думает. Второй переспрашивает: - Обокрасть?
- Аэропорт обокрасть - чуть смутившись улыбается первая.
Второй опять опускает глаза в книгу, достает пальцами из кармана карандаш, что-то пишет на странице со словами, хмыкает.
- Один самолет - чуть тише повторяет первая, - угнать, послушай, угнать один самолет. Улететь на нем. Ты слышишь? Улететь! - почти с восторгом она хватает второго за руку. Тот вздрагивает.
- Ясно. Человек без фантазий - мертвый человек. Угнать самолет из аэропорта - это как незаметно вынести годовой запас шоколада с фабрики в Вальденбухе.
Вот так через неделю над воздушным пространством Индийского был обнаружен неизвестным самолет с годовым запасом шоколада, как потом выяснилось.

Они встречались каждый день....

  Они встречаются почти каждый день. И каждый день расстаются. Они каждый день думают друг о друге, но в ту же секунду запрещают себе это, при этом убивая свои чувства. Они встречаются каждый день, при этом уверены, что это простая глупая случайность, которая ничего не значит для них. И каждый день встречаясь, они не смотрят в глаза друг другу и даже не обронят ни слова.
Каждый день они как молчаливые статуи проходят мимо, не оглянувшись. Он - простой соседский парень, а - она простая соседская девушка. Что их еще объединяет, кроме одной улицы, на которой они все время встречаются? Что их объединяет кроме тайно брошенной улыбки вслед? Что их объединяет кроме старого клена, который растет неподалеку и станет молчаливым свидетелем их случайных, но таких желанных встреч? Их знания друг о друге очень коротки, почти ничтожны. Но для нее их достаточно, и для него тоже. У нее красивые голубые глаза и мягкие пушистые волосы, которые как пушинки развеваются от легкого дуновения летнего ветерка.
И еще. Она очень веселая и милая, любит природу и наслаждается каждым солнечным лучиком, каждой капелькой дождя, каждым цветком который растет на зеленом ковре травы. Все это он замечал, тайком подглядывая из-за занавесок своего окна, когда любовался ею, такой нежной и необыкновенной, стоящей на своем балконе. Иногда она читала там книги, иногда рисовала, а иногда просто стояла, мечтательно глядя куда-то вдаль. А иногда, он лежа на своем диване, возле окна мог услышать легкое насвистывание модной песни, или какие-то незнакомые слова, которые девушка пела на иностранном языке, очень похожем на испанский.
Часами она могла разговаривать по телефону и тогда ее звонкий, как колокольчики, смех разносился по двору. Он еще долго удивлялся ну с кем и о чем можно столько говорить? И зачем рассказывать свои мысли вслух, если из них, как их тонкой паутины можно сплести красивую, вечную историю? Или сложить красивую песню о любви? Вот, например, как делал он. На его полках аккуратными стопочками виднелись исписанные быстрым почерком листы с текстами стихов, песен или рассказов. Все мысли и слова утонченно сплетались в узоры удивительных историй и украшали строчки песен, которые он любил исполнять, подыгрывая себе под гитару.
Она иногда слышала эту музыку, слышала она и слова, которые едва слышно доносили до нее скрытый смысл. Не раз, проходя мимо него, ей хотелось похвалить его мастерство, но что-то ее все-таки останавливало. Может ей не хотелось, чтобы он подумал, что она подслушивает или она просто боялась заговорить с ним первой. И вечерами она выходила на балкон, садилась в свою любимую плетеную качалку и, закрывая глаза, слушала это пение, которое уносило ее далеко в заоблачные дали и в сказочные страны. Она слушала его голос и видела перед собой его лицо, красивое, загорелое, его карие глаза и ослепительную улыбку. Иногда она внимательно прислушивалась и могла услышать, как он у себя в комнате включает телевизор и смотрит какую-то программу или фильм. И тогда она тоже присоединялась к нему, наблюдая за одними и теми же героями, которые смеялись, преодолевали трудности и жили в полную силу, но только разделяла их стены домов, такие каменные, такие не пробивные.
Они встречались почти каждый день. Сколько у них было случаев заговорить, познакомиться, но они упрямо продолжали свою игру в молчанку, и проходили мимо, словно закрашивая друг друга в прозрачную краску, чтобы не видеть. Сколько раз они попадали на один и тот же сеанс в кино, но только теперь их уже разделяли ряды кинотеатра, такие бесконечные и такие широкие. И только сюжет на экране захватывал их вместе и они переживали за героев вместе вздыхая и улыбаясь. Она оборачивалась, но он не видел или он оборачивался, но не видела уже она - в зале ведь темно. Среди льда, на катке, кружась по разным сторонам, они замечали друг друга, но холод словно заморозил слова где-то в душе, а потом и комком в горле. В магазинах, столь многочисленных, столь ярких и многообещающих, они тоже выбирали одно и тоже, покупали одно и тоже.
Они встречались почти каждый день. Несколько раз он видел ее с парнем, который шутил и улыбался, смотря на нее. Их счастливые лица смотрели на него с его потолка, где словно на экране короткометражного диафильма стояла картинка, где они сидят в летнем кафе и едят вкусное мороженое. У нее шарик в руках, совсем как у ребенка, и она, посоветовавшись с ним отпускает его в небо и он летит далеко-далеко, пока совсем не исчезает, превратившись в черную точку в голубых облаках.
Они встречались почти каждый день. И даже в тот праздник, когда на улицы высыпало почти все население города, она смогла в толпе чужих и незнакомых, различить его такие знакомые глаза, которые улыбались не ей, а девушке, которая каталась вместе с ним на аттракционах, а он крепко держал ее за руку. А она кричала от восторга и от страха одновременно, спускаясь вместе с ним в бездну с самой высшей горки в парке. Потом он кормил ее сладкой ватой, а она по-детски радовалась и что-то с увлечением рассказывала ему.
Они встречались почти каждый день. Но теперь встречаться не будут. Она случайно услышала его разговор с его отцом, который устроил его в прекрасный колледж в другом городе. Ее больно кольнуло, и она вышла на свой любимый балкон, чтобы посмотреть, на то с чем вскоре должна расстаться. Он тоже смотрел в окно, как обычно прикрываясь занавесками. Как жаль, что все закончилось, так и не начавшись. И она никогда не узнает, что девчонка, с которой он гулял - его лучший друг, с которым он уже три года сидит за партой. Как жаль, что и он не узнает, что парень рядом с ней - это ее брат. Грустно все как-то, но факт.
Они встречались почти каждый день. Но сегодня этот день должен был встретить их по-особенному. Он решил все же выглянуть из-за занавесок и вышел на балкон. Они стояли просто один против друга. И они все же заговорили. Как легко, оказывается, все было! Как весело и интересно им вместе, и время незаметно бежит в унисон со стуками двоих любящих сердец. Как жаль, что они так поздно все поняли, так поздно все начали. Ведь это так жестоко, терять любовь, как только она стучится к тебе. И сидя вместе, на ее балконе, на ее плетеной кушетке, они смотрели на ночные звезды, а она мечтательно слушала его грустные песни о любви. Как жаль, что все так быстро прошло, как жаль что время прощаться. Как жаль, что он ушел к себе собираться. Как жаль, что им придется только прощаться.22:00-звонит телефон. Она не хочет брать трубку, поскольку знает все его слова, среди которых одно, последнее и самое громкое:
- Прощай.
А они ведь встречались почти каждый день.