С 23 по 29 марта 2009 года проходит Неделя против гомофобии в России. Она продолжает традицию ежегодных просветительских акций, начатую Европейской Неделей против гомофобии (март 2007 года).
7-го марта 1934 году начала действовать статья 121 УК РСФСР "Об уголовной ответственности за мужеложство", согласно которой добровольные сексуальные отношения между совершеннолетними мужчинами отныне являлись уголовным преступлением. По неполным данным, по этой статье в РСФСР было осуждено около 250 000 человек, не считая тысяч мужчин и женщин, подвергшихся принудительному психиатрическому "лечению от гомосексуализма". В этом году Неделя против гомофобии проходит под знаком "Года памяти геев и лесбиянок - жертв политических репрессий".
Отменив в 1993 году злополучную 121-ю статью, российское государство до сих пор не извинилось перед теми, кого преследовало по ней целых 60 лет. Эти люди даже не упоминаются в Законе РФ "О реабилитации жертв политических репрессий". Тем более, никто не знает о том факте, что за свою ориентацию отсидели многие известные советские деятели науки и искусства.
В современном российском обществе насаждается гомофобия. Некоторые политики ратуют за возрождение статьи или о введении статьи запрещающей "пропаганду гомосексуализма". До сих пор у нас страдают и гибнут люди - причем исключительно из-за своей ориентации. Проводятся обыски и аресты в клубах, запрещаются культурные мероприятия, негласно поощряются нападения неонацистов на всех "голубых" и "розовых". Людей шантажируют их гомосексуальностью - словно мы живем не в демократической России, а в дикой стране.
Гомофобия касается всех. Люди отгораживают себя от своих близких, родственников, друзей, не допуская друг друга в свои жизни. Гомофобия делает жизнь эмоционально беднее.
-
"Неделя против гомофобии" - это своеобразная (концентрированная во времени) попытка обратить внимание на проблему гомофобии и ее опасности для всего общества. Это возможность ответить на гомофобную риторику путем создания пространства без дискриминации и ненависти по отношению к людям.
В этом году Неделя против гомофобии в России пройдёт в таких городах как Санкт-Петербург, Петрозаводск, Архангельск, Тюмень, Омск, Тюмень, Челябинск, Кемерово, Красноярск, Казань, Новосибирск, Хабаровск, Набережные Челны, Москва и других.
С 23 по 29 марта 2009 года будут проведены семинары, "круглые столы", дискуссии, кинопоказы с обсуждениями, информационные акции и другие мероприятия, направленные на преодоление гомофобии в российском обществе.
Вы можете поддержать Неделю против гомофобии в России, приняв участие в каких-либо мероприятиях недели в любом регионе или предложив и проведя своё. Так же мы призываем вас распечатывать и распространять информационные материалы Недели.
rwaho.wordpress.com/
пятница, 20 марта 2009 г.
Вступление.
Прощальный полет в пропасть или восемь минут.
Начато почти 2 года назад.
Когда мы смотрим на солнце, то видим его таким, каким оно было восемь минут назад. Поэтому люди еще не знают, что уже изрядно остывшая, красная звезда взорвалась, оставив лишь сосущую пустоту черной дыры, хотя свет все еще летит в разные концы галактики, как последнее прикосновение умирающего человека.
Смешно видеть, как один ничтожный миг, пара слов и холодный взгляд меняют жизнь. Нет. Конечно, не так. Просто ты идешь, идешь, идешь. Так уверенно, смеясь и никогда не сомневаясь в следующем шаге. А когда нога проваливается в пропасть, понимаешь: "Вот оно что! Вот почему все так странно смотрели на меня. Я просто не туда шла. И никто не предупредил, даже не подал знака".
И потому сначала чувствуешь обиду, злобу, ненависть ко всем, а к себе уж особенно. Потом приходит безразличие. Вскоре желание спрыгнуть вниз с многоэтажки. И только через некоторое время ты собираешь мусор, оставшийся от прошлой жизни, встаешь с утра пораньше и начинаешь строить все заново.
Я считаю свою жизнь октавами. Безумная идея. Как-то на уроке наш учитель физики сказал, что когда взорвется Солнце, на Земле об этом не будут знать еще 8 минут. Теперь меня преследует эта цифра. У меня даже на часах специальный циферблат. Каждые 8 минут отмечены красной полоской. Мне это не сильно мешает узнавать время. Ведь обычные часы есть у каждого человека. А зачем мне то, что есть у каждого человека?
Зато каждый раз, когда стрелка подходит к очередной отметке, я задерживаю дыхание, боюсь моргнуть, сердце замирает, и я проваливаюсь в сосущую пустоту черной дыры. Но вот начинается новая жизненная октава, ровно восемь минут, когда можно радоваться и ни о чем не жалеть.
Но это все не то. У меня еще, как минимум, 6 минут в запасе, чтобы рассказать обо всем. Знаете, я хожу к психиатру. Но вы же не считаете меня чокнутой? У каждого свой сбой системы в голове, ведь так? Но самое худшее, что предал меня мой самый любимый человек. Человек, которому я доверяла. Я вам скажу все, что было. Хоть и случилось это 7459 октав назад, но каждое слово четко врезалось в мою память, оставив еще не затянувшиеся раны. Все это случилось после того, как я рассказала единственному человеку, которому могла верить, о своей безумной идее и самом большом страхе. А он оказался лицемером и эгоистом. Он испугался якобы за меня, но слишком явно за себя. Но ему было мало просто убежать от меня, отпилив якорь вечной любви.
Вы считаете меня безумной? НЕТ. Это он был безумен. Он сходил с ума от страха. Каждая мелочь поднимала в нем волну ужаса. Но я всегда старалась этого не видеть.
Он пришел к моим родителям и описал все в самых черных красках. "Мидори серьезно больна, - говорил он и трясся от ужаса, захватывавшего власть над его умом и телом. - Ей нужно лечение. Лучше всего в закрытой клинике подальше от людей. Ее болезнь может навредить всем. Без должного ухода и сама Мидори завянет, исчахнет. И вы будете ее убийцами". Кровь леденела от таких слов. Полный бред, чушь! Но он умел убеждать, придумывать небылицы, чтобы спасти себе жизнь от любой вероятной опасности. "А вдруг Мидори решит, что когда взорвется солнце, мы будем умирать долго и мучительно, и она захочет помочь своим близким. И станет преступницей, убийцей. Не из злого умысла, но из-за болезни своей," - убеждал он моих родителей.
И, надо отдать ему должное, убедил.
Новая октава.
Тяжело привыкнуть, что приходится с кем-то делиться своей идеей о восьми минутах. И дело даже не в том, что меня не понимают. Хуже. Меня считают больной, несостоятельной что-то делать или решать. И даже еще хуже. Меня убедили в том, что я неполноценна, что на мне клеймо сумасшествия. И вообще жизнь кончается где-то здесь, рядом. И все происходящее лишь прощальный полет в пропасть.
Родители меня навещают редко. Особенно мать, которая после того, как упекла меня в психушку, по уговорам моего же бывшего парня, решила настойчиво делать вид, что меня никогда и не было. Она удочерила из приюта девушку моего возраста и заботилась о ней. Заботилась так, как никогда не заботилась обо мне.
Однажды со мной в очередной раз работал доктор. Он всегда заходит ко мне где-то на пол часа между уколами и приемом таблеток. Я поглядывала на свою руку, где раньше были часы. Их у меня отобрали, потому мне сейчас постоянно было темно и пусто. Голова постоянно кружилась, и я не представляла, где я, что я, жива ли, мертва ли. И, похоже, доктор был рад моему состоянию. "Вы считаете это упадком, - не раз говорил он мне, - но я-то вижу, что это первый шаг к выздоровлению".
Тогда я слабо улыбалась и смотрела на картины, развешанные по бежевым стенам и плотные зеленые шторы. Доктор все говорил, говорил. Что-то спрашивал, но я реагировала слабо.
Не знаю, успела ли в тот раз наступить новая октава. Да, я вообще давно потеряла счет времени. Все случилось так внезапно. Погас свет. Погас так, как это бывает, когда что-то не просто лопается, а взрывается. "Все. А я ничего не успела," - только и пронеслось в голове.
"Мидори, наконец-то ты очнулась", - нараспев произнес доктор, будто специально пропевая букву "о". Было темно, темно и душно. Голова болела. Наверное, я ей сильно ударилась, когда падала. Падала куда-то. У меня нет сил вспомнить, что я тогда чувствовала, потому что я еще долгое время ощущала лишь обреченную усталость.
Ничего не кончилось. Ничего не случилось. Просто отключили свет. Банально и не без доли сарказма. Просто все, что я помню про ту неделю, - я перестала считать октавы и стала действительно больным человеком, каким меня считали все вокруг.
"Идешь на поправку, девочка моя," - щебетал доктор и потирал руками, когда я при нем признавала необоснованность теории о восьми минутах в наше время. Я говорила долго и с жаром, как это полагалось. Я вообще стала делать только то, что полагалось. Но домой меня не отпустили. И, наверное, даже не потому, что не были уверенны в моем здоровье. Видел бог, и доктору, и мед. персоналу ничуть не хотелось возиться ни со мной, ни с кем-либо еще. Скорее всего, лечение затянулось, потому что мне было еще семнадцать лет. А это значило, что мне пришлось бы вернуться домой, где меня никто не ждал. Там была благополучная семья. Да, я и не питала никаких надежд по поводу своего возвращения и радушного приема. А вот в восемнадцать я уже не имела никаких прав буквально ни на что, будто оторванный росток. Попробуй, приживись!
Но мой отец все еще платил приличные деньги и даже иногда приходил. Это меня ни капельки не задевало. Ни с отцом, ни с матерью я не была близка. Где-то с четырнадцати лет я жила в своей комнате и приходила домой только чтобы поспать и иногда поесть. Ни мной, ни моим воспитанием никто не занимался.
В общем, моя дальнейшая жизнь в психушке разительно изменилась. Меня перевели в общую палату и разрешили гулять на территории больницы. Сначала я игнорировала все эти возможности, но после одного из сеансов с доктором поняла, что не использовать такую возможность, по крайней мере, скучно.
- Знаешь, Мидори, я хочу понять, что твориться у тебя в голове, - как-то сказал доктор.
- Демократия, - ответила я.
Доктор задумался.
А я пока осваивала новое времяисчисление. Обычное, повседневное, понятное. Но, впрочем, мне не было разницы. Провела я здесь уже почти полгода. За окном стояла терпкая осень. Знаете, на что это было похоже? На бокал душистого коньяка, а где-то на стеклянной кромке висел кусочек лимона, который притворялся солнцем.
- Тебе не кажется, что ты понимаешь себя лучше, чем я? - вдруг неспешно спросил доктор.
Я могла только улыбнуться в ответ. Может у него комплекс неполноценности развивается на фоне того, что он не справляется с работой?
- Нет, - соврала я, - это все лишь резкие догадки. Если бы я разбиралась в себе, то меня бы точно отправили домой. Разве не так?
- Нет, что ты. - поспешил ответить мне доктор.
Видно было, что его задел мой тон, но он продолжал:
- Человек может понимать свою проблему, но справится с ней самостоятельно не так то уж и легко. Можно приспособиться к чему-то, но это породит новые проблемы в нездоровой душе.
Я так и не смогла ответить. И всю ночь не спала. Во мне копошились странные мысли, сомнения и варианты. Я даже толком не могла понять, откуда это все: план побега, план убийства, план самосовершенствования. Точно я понимала только одно: это все бред, невозможное, невероятное. Не хватит сил! И я просто не смогу совершить ничего подобного. Да, и захочу ли? Впрочем, это был не единственный вечер, когда меня терзали беспощадные, будто чужие, идеи, но именно тогда я впервые заговорила с соседкой по палате.
Честно говоря, я думала, что все уже давно спят, и тихонько проскользнула на балкон. Было все еще тепло, потому что земля еще не остыла. В моей голове еще раз проскользнуло сравнение с бокалом коньяка, который подогревают в руке перед тем, как выпить. На балконе стояла пепельница и лежала только начатая пачка отвратительных сигарет "Winston". Я фыркнула, но затем смирилась и закурила. Курилось отвратительно, думалось и того хуже. Было ощущение, что на языке остается неприятная сажа и с каждой затяжкой ее становится все больше и больше.
- Не спиться, - вдруг послышалось сзади.
Я даже немного вздрогнула от неожиданности. Девушка вышла из комнаты очень тихо.
- Да как-то вот, - только и смогла ответить я.
- Меня Рейко зовут, - уже более смело сказала девушка.
Я внимательно оглядела ее. На вид ей было лет пятнадцать, она была почти на голову ниже меня и рождала множество странных ассоциаций в моей нездоровой голове.
Я почему-то подумала, что ей бы в самый раз прикрепить к голове белые кошачьи ушки, надеть что-то облегающее и пришить хвостик. Наверное, взгляд мой стал плотоядным. Я это поняла по тому, что щеки Рей густо покраснели.
- А ты ничего. Красивая, - сказала я, осматривая ее лицо. У нее были красивые голубые глаза, светло-каштановые волосы до плеч, немного курносый носик и пухлые губы.
От такого внимания Рейко покраснела еще больше. Я улыбнулась и решила перевести разговор на другую тему.
- Ты здесь как оказалась-то? Из-за чего?
- Вроде бы социофобия, - с улыбкой ответила Рей. - Знаешь, чем больше здесь лечишься, тем меньше понимаешь, чем ты болеешь.
- Дааа. Странно, - выдавила я из себя. Но почему-то перспектива остаться здесь на всю жизнь меня не сильно пугала. А что мне теперь было делать за оградой дурдома? По крайней мере, пока мне и здесь было хорошо.
- А ты чем занимаешься? - спросила меня Рей, чтобы поддержать разговор.
- Я. пишу, - вдруг вспомнилось мне.
- А что пишешь?
- Ну, рассказы, повести пытаюсь написать, - ответила я. - Слушай, Рей, а тут вроде бы все спокойные. Мне казалось, что психушка должна быть более странным местом.
- Всех буйных держат в правом крыле, - объясняла мне девушка, - там за ними по-другому ухаживают. И вообще редко подпускают к нам. Наш плюс в том, что мы понимаем, что больны.
- И всего-то? Хотя я раньше думала, что этого достаточно, чтобы жить нормально. Ай, ладно.
Я махнула рукой, но мысли остались глубоко в голове. Мне думалось тогда очень важным попросить у отца хороших сигарет и ноутбук, чтобы я могла писать.
- И правильно, - ответила Рей, - поздно уже. Пошли спать.
Я лишь кивнула, и мы отправились в комнату.
- Рей, спокойной ночи.
- И тебе, - ответила сонная девушка, устраиваясь под одеялом.
Начато почти 2 года назад.
Когда мы смотрим на солнце, то видим его таким, каким оно было восемь минут назад. Поэтому люди еще не знают, что уже изрядно остывшая, красная звезда взорвалась, оставив лишь сосущую пустоту черной дыры, хотя свет все еще летит в разные концы галактики, как последнее прикосновение умирающего человека.
Смешно видеть, как один ничтожный миг, пара слов и холодный взгляд меняют жизнь. Нет. Конечно, не так. Просто ты идешь, идешь, идешь. Так уверенно, смеясь и никогда не сомневаясь в следующем шаге. А когда нога проваливается в пропасть, понимаешь: "Вот оно что! Вот почему все так странно смотрели на меня. Я просто не туда шла. И никто не предупредил, даже не подал знака".
И потому сначала чувствуешь обиду, злобу, ненависть ко всем, а к себе уж особенно. Потом приходит безразличие. Вскоре желание спрыгнуть вниз с многоэтажки. И только через некоторое время ты собираешь мусор, оставшийся от прошлой жизни, встаешь с утра пораньше и начинаешь строить все заново.
Я считаю свою жизнь октавами. Безумная идея. Как-то на уроке наш учитель физики сказал, что когда взорвется Солнце, на Земле об этом не будут знать еще 8 минут. Теперь меня преследует эта цифра. У меня даже на часах специальный циферблат. Каждые 8 минут отмечены красной полоской. Мне это не сильно мешает узнавать время. Ведь обычные часы есть у каждого человека. А зачем мне то, что есть у каждого человека?
Зато каждый раз, когда стрелка подходит к очередной отметке, я задерживаю дыхание, боюсь моргнуть, сердце замирает, и я проваливаюсь в сосущую пустоту черной дыры. Но вот начинается новая жизненная октава, ровно восемь минут, когда можно радоваться и ни о чем не жалеть.
Но это все не то. У меня еще, как минимум, 6 минут в запасе, чтобы рассказать обо всем. Знаете, я хожу к психиатру. Но вы же не считаете меня чокнутой? У каждого свой сбой системы в голове, ведь так? Но самое худшее, что предал меня мой самый любимый человек. Человек, которому я доверяла. Я вам скажу все, что было. Хоть и случилось это 7459 октав назад, но каждое слово четко врезалось в мою память, оставив еще не затянувшиеся раны. Все это случилось после того, как я рассказала единственному человеку, которому могла верить, о своей безумной идее и самом большом страхе. А он оказался лицемером и эгоистом. Он испугался якобы за меня, но слишком явно за себя. Но ему было мало просто убежать от меня, отпилив якорь вечной любви.
Вы считаете меня безумной? НЕТ. Это он был безумен. Он сходил с ума от страха. Каждая мелочь поднимала в нем волну ужаса. Но я всегда старалась этого не видеть.
Он пришел к моим родителям и описал все в самых черных красках. "Мидори серьезно больна, - говорил он и трясся от ужаса, захватывавшего власть над его умом и телом. - Ей нужно лечение. Лучше всего в закрытой клинике подальше от людей. Ее болезнь может навредить всем. Без должного ухода и сама Мидори завянет, исчахнет. И вы будете ее убийцами". Кровь леденела от таких слов. Полный бред, чушь! Но он умел убеждать, придумывать небылицы, чтобы спасти себе жизнь от любой вероятной опасности. "А вдруг Мидори решит, что когда взорвется солнце, мы будем умирать долго и мучительно, и она захочет помочь своим близким. И станет преступницей, убийцей. Не из злого умысла, но из-за болезни своей," - убеждал он моих родителей.
И, надо отдать ему должное, убедил.
Новая октава.
Тяжело привыкнуть, что приходится с кем-то делиться своей идеей о восьми минутах. И дело даже не в том, что меня не понимают. Хуже. Меня считают больной, несостоятельной что-то делать или решать. И даже еще хуже. Меня убедили в том, что я неполноценна, что на мне клеймо сумасшествия. И вообще жизнь кончается где-то здесь, рядом. И все происходящее лишь прощальный полет в пропасть.
Родители меня навещают редко. Особенно мать, которая после того, как упекла меня в психушку, по уговорам моего же бывшего парня, решила настойчиво делать вид, что меня никогда и не было. Она удочерила из приюта девушку моего возраста и заботилась о ней. Заботилась так, как никогда не заботилась обо мне.
Однажды со мной в очередной раз работал доктор. Он всегда заходит ко мне где-то на пол часа между уколами и приемом таблеток. Я поглядывала на свою руку, где раньше были часы. Их у меня отобрали, потому мне сейчас постоянно было темно и пусто. Голова постоянно кружилась, и я не представляла, где я, что я, жива ли, мертва ли. И, похоже, доктор был рад моему состоянию. "Вы считаете это упадком, - не раз говорил он мне, - но я-то вижу, что это первый шаг к выздоровлению".
Тогда я слабо улыбалась и смотрела на картины, развешанные по бежевым стенам и плотные зеленые шторы. Доктор все говорил, говорил. Что-то спрашивал, но я реагировала слабо.
Не знаю, успела ли в тот раз наступить новая октава. Да, я вообще давно потеряла счет времени. Все случилось так внезапно. Погас свет. Погас так, как это бывает, когда что-то не просто лопается, а взрывается. "Все. А я ничего не успела," - только и пронеслось в голове.
"Мидори, наконец-то ты очнулась", - нараспев произнес доктор, будто специально пропевая букву "о". Было темно, темно и душно. Голова болела. Наверное, я ей сильно ударилась, когда падала. Падала куда-то. У меня нет сил вспомнить, что я тогда чувствовала, потому что я еще долгое время ощущала лишь обреченную усталость.
Ничего не кончилось. Ничего не случилось. Просто отключили свет. Банально и не без доли сарказма. Просто все, что я помню про ту неделю, - я перестала считать октавы и стала действительно больным человеком, каким меня считали все вокруг.
"Идешь на поправку, девочка моя," - щебетал доктор и потирал руками, когда я при нем признавала необоснованность теории о восьми минутах в наше время. Я говорила долго и с жаром, как это полагалось. Я вообще стала делать только то, что полагалось. Но домой меня не отпустили. И, наверное, даже не потому, что не были уверенны в моем здоровье. Видел бог, и доктору, и мед. персоналу ничуть не хотелось возиться ни со мной, ни с кем-либо еще. Скорее всего, лечение затянулось, потому что мне было еще семнадцать лет. А это значило, что мне пришлось бы вернуться домой, где меня никто не ждал. Там была благополучная семья. Да, я и не питала никаких надежд по поводу своего возвращения и радушного приема. А вот в восемнадцать я уже не имела никаких прав буквально ни на что, будто оторванный росток. Попробуй, приживись!
Но мой отец все еще платил приличные деньги и даже иногда приходил. Это меня ни капельки не задевало. Ни с отцом, ни с матерью я не была близка. Где-то с четырнадцати лет я жила в своей комнате и приходила домой только чтобы поспать и иногда поесть. Ни мной, ни моим воспитанием никто не занимался.
В общем, моя дальнейшая жизнь в психушке разительно изменилась. Меня перевели в общую палату и разрешили гулять на территории больницы. Сначала я игнорировала все эти возможности, но после одного из сеансов с доктором поняла, что не использовать такую возможность, по крайней мере, скучно.
- Знаешь, Мидори, я хочу понять, что твориться у тебя в голове, - как-то сказал доктор.
- Демократия, - ответила я.
Доктор задумался.
А я пока осваивала новое времяисчисление. Обычное, повседневное, понятное. Но, впрочем, мне не было разницы. Провела я здесь уже почти полгода. За окном стояла терпкая осень. Знаете, на что это было похоже? На бокал душистого коньяка, а где-то на стеклянной кромке висел кусочек лимона, который притворялся солнцем.
- Тебе не кажется, что ты понимаешь себя лучше, чем я? - вдруг неспешно спросил доктор.
Я могла только улыбнуться в ответ. Может у него комплекс неполноценности развивается на фоне того, что он не справляется с работой?
- Нет, - соврала я, - это все лишь резкие догадки. Если бы я разбиралась в себе, то меня бы точно отправили домой. Разве не так?
- Нет, что ты. - поспешил ответить мне доктор.
Видно было, что его задел мой тон, но он продолжал:
- Человек может понимать свою проблему, но справится с ней самостоятельно не так то уж и легко. Можно приспособиться к чему-то, но это породит новые проблемы в нездоровой душе.
Я так и не смогла ответить. И всю ночь не спала. Во мне копошились странные мысли, сомнения и варианты. Я даже толком не могла понять, откуда это все: план побега, план убийства, план самосовершенствования. Точно я понимала только одно: это все бред, невозможное, невероятное. Не хватит сил! И я просто не смогу совершить ничего подобного. Да, и захочу ли? Впрочем, это был не единственный вечер, когда меня терзали беспощадные, будто чужие, идеи, но именно тогда я впервые заговорила с соседкой по палате.
Честно говоря, я думала, что все уже давно спят, и тихонько проскользнула на балкон. Было все еще тепло, потому что земля еще не остыла. В моей голове еще раз проскользнуло сравнение с бокалом коньяка, который подогревают в руке перед тем, как выпить. На балконе стояла пепельница и лежала только начатая пачка отвратительных сигарет "Winston". Я фыркнула, но затем смирилась и закурила. Курилось отвратительно, думалось и того хуже. Было ощущение, что на языке остается неприятная сажа и с каждой затяжкой ее становится все больше и больше.
- Не спиться, - вдруг послышалось сзади.
Я даже немного вздрогнула от неожиданности. Девушка вышла из комнаты очень тихо.
- Да как-то вот, - только и смогла ответить я.
- Меня Рейко зовут, - уже более смело сказала девушка.
Я внимательно оглядела ее. На вид ей было лет пятнадцать, она была почти на голову ниже меня и рождала множество странных ассоциаций в моей нездоровой голове.
Я почему-то подумала, что ей бы в самый раз прикрепить к голове белые кошачьи ушки, надеть что-то облегающее и пришить хвостик. Наверное, взгляд мой стал плотоядным. Я это поняла по тому, что щеки Рей густо покраснели.
- А ты ничего. Красивая, - сказала я, осматривая ее лицо. У нее были красивые голубые глаза, светло-каштановые волосы до плеч, немного курносый носик и пухлые губы.
От такого внимания Рейко покраснела еще больше. Я улыбнулась и решила перевести разговор на другую тему.
- Ты здесь как оказалась-то? Из-за чего?
- Вроде бы социофобия, - с улыбкой ответила Рей. - Знаешь, чем больше здесь лечишься, тем меньше понимаешь, чем ты болеешь.
- Дааа. Странно, - выдавила я из себя. Но почему-то перспектива остаться здесь на всю жизнь меня не сильно пугала. А что мне теперь было делать за оградой дурдома? По крайней мере, пока мне и здесь было хорошо.
- А ты чем занимаешься? - спросила меня Рей, чтобы поддержать разговор.
- Я. пишу, - вдруг вспомнилось мне.
- А что пишешь?
- Ну, рассказы, повести пытаюсь написать, - ответила я. - Слушай, Рей, а тут вроде бы все спокойные. Мне казалось, что психушка должна быть более странным местом.
- Всех буйных держат в правом крыле, - объясняла мне девушка, - там за ними по-другому ухаживают. И вообще редко подпускают к нам. Наш плюс в том, что мы понимаем, что больны.
- И всего-то? Хотя я раньше думала, что этого достаточно, чтобы жить нормально. Ай, ладно.
Я махнула рукой, но мысли остались глубоко в голове. Мне думалось тогда очень важным попросить у отца хороших сигарет и ноутбук, чтобы я могла писать.
- И правильно, - ответила Рей, - поздно уже. Пошли спать.
Я лишь кивнула, и мы отправились в комнату.
- Рей, спокойной ночи.
- И тебе, - ответила сонная девушка, устраиваясь под одеялом.
К челленджу по Билавдам
Сама не могу ничего написать полноценного, так хоть к Нисею примажусьXD
16.03.2009 в 23:32Пишет Повелитель Ушастых:
Bleeding Love/ Beloved Challenge.
Название: Три слова.
Автор: Повелитель Ушастых & Ipocrita.
Бета: Пока не бечено.
Жанр: angst.
Пейринг: Нисей/Сеймей.
Рейтинг: PG-15.
От автора: Простые зарисовки. Расписываюсь к челленджу.
Нисей вздохнул и бросил беглый взгляд на свои ногти - безымянный слоится, черт - затем поднял глаза на Сеймея спокойно читавшего какую-то книгу о медицине - в последнее время много боевых Пар испытывали судьбу, нападая на Возлюбленных, один из которых не всегда был к этому готов. Ещё Сеймею идут очки. Они делают его ещё умнее, хотя куда уж...
На часах уже пять вечера, а он за весь день так и не сказал трёх простых слов. И то два из них - самые часто употребляемые Нисеем местоимения. Порой даже стоят в том же порядке. А вот слово "люблю" ну никак не идет. И ещё причина этому такая глупая - это слово кажется неискренним. Даже самому Акаме, который свято верил в любовь к своей Жертве и сейчас в принципе не понимал, почему этот монолог с самим собой происходит. Но так хотелось это сказать. И даже уже плевать на Связь. Просто так, будто бы между делом, будто все давно всё знают. Ну, и раз, два, три...
- Я тебя люблю! - Нисей зажмурился. Ему почему-то казалось, что его непременно ударят за такое. Хотя, что в этом "таком" такого?
Однако Сеймей не только не ударил, но и вообще никак не отреагировал на признание Бойца. Прошуршала страница старой книги, открывая Жертве продолжение практики лечения верхнего слоя эпителия.
Акаме приоткрыл один глаз и встретился с ледоколом "Аояги" беспристрастно идущего по льду его чувств и ломающего его.
- Сеймей, скажи хоть что-нибудь, мне эти слова не очень-то и просто дались.
И вновь полное игнорирование.
- Нет уж, я добьюсь от тебя ответа, хочешь ты этого или нет! Я тут распинаюсь перед тобой второй час, а ты ни ухом, ни ушком не повёл! Это как же так! Сеймей! Я тебя люблю, черт возьми! Тебя, жестокого, резкого, грубого, лживого, равнодушного! Тебя, любящего чай и своего брата больше всего на свете! Тебя, не берущего в расчет никого и ничего, кроме своих собственных целей и желаний! Тебя, причисляющего всех людей к животным, а меня - нет, вы только представьте! - к собачкам! Люблю! Всё в тебе до ненависти люблю!
Акаме смолк, переводя дыхание, и снова посмотрел на Сеймея.
- Прости, ты что-то сказал? - вынимая один из наушников гарнитуры спокойно спросил Аояги.
- Я?.. я... Нет, нет, ничего. Всё нормально.
Жертва пожала плечами и, снова вставив наушник в ухо, продолжила чтение.
Нисей медленно развернулся и вышел из комнаты, поняв, наконец, что эти слова говорить совершенно не обязательно. Достаточно самому об этом знать. А Сеймей... Сеймей умный, он поймет.
***
- Сеймей, ну скажиии... - протянул Акаме, щелкая мышкой по боту. Перс побежал на праведный бой что-то слишком медленно, пришлось потратить один из элей.
Сеймей Бойца решительно игнорировал, заставляя своего баффера обогнать светлого эльфа Нисея.
- Сеймей, ну скажи! - заныл Нисей громче, собирая выпавший с бота мусор.
Сеймей прямо под носом у Акаме успел ухватить не только свои, но и его законные адены. Ему надо было ковать броню.
- Сеймеееееей, ну скажиииии!.. - на всю комнату заорал Нисей. Сеймей встрепенулся и снял наушники.
- Ты что-то сказал?
- Скажи мне.
- Что?
- Три слова.
Сеймей задумался, посмотрел на экран ноут-бука, постучал пальцем по тачпаду. Нисей терпеливо ждал, отвернувшись от своего монитора.
- Что за три слова, Нисей?
- Те, которые мне очень важны, - торопливо начал объяснять Акаме, размахивая руками. - От них зависит моя жизнь! В данный момент они просто обязаны быть произнесены!
Сеймей поджал губы, посмотрел на своего перса и то, что происходило вокруг него.
- Три слова?
Нисей кивнул.
- Тебя варлорд убил, - равнодушно сказал Сеймей, глядя на труп светлого эльфа где-то у деревьев.
Нисей взвыл и швырнул в Сеймея беспроводной мышкой.
- Да, понимаю, тебе ведь всего левел до професии оставался, - посочувствовала Жертва Бойцу. - Давай баффну все-таки?
А еще говорят, что от он-лайн ролевых не глупеют.
А так же, что на одни и те же грабли не наступают.
***
Название: Художественная кулинария.
Жанр: Romsnse и чуть-чуть стёб.
Пейринг: Соби/Нисей.
Рейтинг: PG-15.
От автора: Бойцы давно смирились с тем, что друг друга им не убить, и даже подружились, поскольку Сеймей частенько покидает их, уходя к любимому брату.
Написано для любимого Соби^^
Соби по-турецки сидел на кровати, положив на колени альбом формата А3, и что-то сосредоточенно выводил на листе твёрдым тонким карандашом. Маленький ластик лежал на самом его краю, но им почти не пользовались - Агатсума предпочитал стирать лишние линии пальцем, заодно подчеркивая фактуру листа. Прядь волос автоматическим движением была забрана за ухо другим карандашом, с мягким грифелем. И был значительно длиннее того, каким он рисовал, так как этим Соби пользовался реже - только когда хотел оттенить и сделать рисунок объемным, законченным. Чаще всего он оставлял в альбомах наброски, не считая нужным доводить их до конца. Для этого есть холст и краски.
Агатсума сморщил нос от резкого запаха гари: опять Акаме зря переводил продукты.
Нисей готовить не умел. Вообще. Его кулинарные познания заканчивались на чуть подгорелой яичнице или же, в лучшем для всех случае, заказом суши из баров. Но при этом он всё равно пытался сотворить что-то невероятное, чтобы превзойти Соби, каждый раз рискуя жизнями тех, кто в этот момент находится в доме. Его не смущал тот факт, что один раз благодаря его стараниям квартира чуть не сгорела дотла, в другой раз Акаме по своей природной рассеянности забыл выключить газ. Огонь потух после того, как нечто вытекло из кастрюли на плиту, затушив его. Но Бойца к тому моменту и след простыл - один звонок друга и ноги его в доме нет.
- Что это было? - не отвлекаясь от занятия, спросил Соби.
- Мясо... - донеслось из кухни.
Агатсума принюхался.
- Что ещё?
- Рис...
Боец усмехнулся, бросив карандаш на кровать рядом с собой, и достал из-за уха другой - в этот раз он решил закончить картину.
В комнату зашёл недовольный и растрёпанный Нисей.
- Газ?
- Выключил.
- Холодильник?
- Да не забыл я ничего!
- Фартук?
- Сня... Чёрт!
Акаме сорвал с себя комичный фартук и со злостью бросил на кресло.
- Спокойствие, Нисей. Ну-ка, посмотри в правый угол.
Боец, привыкший к художественным заскокам Соби, выполнил просьбу, состроив гримасу.
- Что это? - "снимая мерки" карандашом спросил Агатсума, привыкший, в свою очередь, к... просто к заскокам Акаме.
- Уточка, - Нисей сложил губки бантиком и крякнул.
Агатсума тихо рассмеялся и продолжил рисовать.
Акаме залез на кровать с ногами и подполз к Соби со спины, собираясь заглянуть ему через плечо и увидеть рисунок. Но естественно ничего не вышло - художники не любят, когда видят их незаконченные картины.
- Потом хоть покажешь?
- Обязательно. Сначала Сеймею, а потом тебе, - улыбаясь, ответил Агатсума.
Нисей нахмурился, усаживаясь за спиной Соби. Подался вперёд и прижавшись щекой к его спине, тяжело вздохнул:
- Опять какая-нибудь карикатура про то, как я готовлю...
- Именно.
- Злые вы...
- Что ты, самые добрые.
Соби отложил альбом и карандаш, развернулся к Акаме и быстрым движением накинул на него одеяло, отчего тот возмущенно воскликнул, взмахнув руками и затягивая Агатсуму за собой.
- Веселитесь, значит. А на кухне, прочим между, творится хаос, - спокойно произнёс Сеймей, вернувшийся домой как всегда тихо и не вовремя, проходя мимо, в свою комнату.
Название: Воскресный понедельник.
Жанр: Чуть-чуть стёб.
Персонажи: Нисей, Соби и косвенно Сеймей.
Рейтинг: PG-13.
От автора: Продолжая предыдущий период жизни. И вновь автобиографично)
Акаме вскочил с постели с чёткой мыслью: опаздываю. Сегодня в университете важный зачет, и если, не дай бог, он не явится, преподаватель убьет его. Медленно, со смаком и вкусом расписываясь на зачётке, подтверждая подобный смерти "неуд".
Нисей слез с кровати и, ориентируясь в темноте по памяти, вышел из своей комнаты, как обычно задев бедром дверную ручку и споткнувшись о порог. Экспрессивного "чёрт" сдержать не удалось.
Дойдя до ванны, Акаме мысленно согласился с Сеймеем, что "иногда" он бывает глуп. Как сейчас, к примеру - он забыл полотенце в комнате. А это значит, что спортивная ходьба с препятствиями продолжается.
Глаза привыкли к темноте, что спасло бедро и сон Агатсумы, когда он снова шел к ванной.
Контрастный душ - то, что надо с утра пораньше. Ещё бы успеть позавтракать, а конспекты можно повторить по дороге на учёбу. Благо, времени предостаточно - ехать практически в другой конец города. Раньше было гораздо удобнее добираться до университета, но после переезда по инициативе Аояги, это стало сплошным кошмаром. Акаме в принципе не любил общественный транспорт, а уж метро просто ненавидел.
Наспех проведя полотенцем по рукам и ногам, Нисей сделал на голове тюрбанчик и надел халат Соби, ибо свой взять он забыл. Не вспомнил и при возвращении за полотенцем.
Время жестокая штука - до выхода оставалось меньше двадцати минут, а кофе до сих пор не был сделан, не говоря уж о бутербродах - "привет, гастрит", как выражался Сеймей. Он пытался привить Бойцам здоровое питание, но из этого мало что получилось - они даже брокколи умудрялись есть во вред организму. Через некоторое время Аояги махнул рукой и холодильник вновь наполнился человеческой пищей.
Пока вода в чайнике закипала, Нисей продолжал косплеить вора, крадясь по дому в свою комнату. Слух у сожителей отменный. Порой достаточно обычного скрипа пола, чтобы Соби проснулся в полной боевой готовности.
Кстати, о Соби: "Почему это он спит в понедельник?.."
Акаме остановился, развернулся и двинулся к Агатсуме, решив помочь другу не проспать первую пару.
- Эй, Соби, вставай. Петухи пропели, чайник вскипел! - бодро сообщил Боец, дёргая за кончик одеяло.
- Идиот... сегодня воскресенье... - недовольно пробубнил в ответ Соби, натягивая одеяло на голову.
- Да ладно?
- Глаза б мои тебя не видели...
И вновь экспрессивное "чёрт", после того, как Нисей ещё раз мысленно согласился с Сеймеем.
URL записи
16.03.2009 в 23:32Пишет Повелитель Ушастых:
Bleeding Love/ Beloved Challenge.
Название: Три слова.
Автор: Повелитель Ушастых & Ipocrita.
Бета: Пока не бечено.
Жанр: angst.
Пейринг: Нисей/Сеймей.
Рейтинг: PG-15.
От автора: Простые зарисовки. Расписываюсь к челленджу.
Нисей вздохнул и бросил беглый взгляд на свои ногти - безымянный слоится, черт - затем поднял глаза на Сеймея спокойно читавшего какую-то книгу о медицине - в последнее время много боевых Пар испытывали судьбу, нападая на Возлюбленных, один из которых не всегда был к этому готов. Ещё Сеймею идут очки. Они делают его ещё умнее, хотя куда уж...
На часах уже пять вечера, а он за весь день так и не сказал трёх простых слов. И то два из них - самые часто употребляемые Нисеем местоимения. Порой даже стоят в том же порядке. А вот слово "люблю" ну никак не идет. И ещё причина этому такая глупая - это слово кажется неискренним. Даже самому Акаме, который свято верил в любовь к своей Жертве и сейчас в принципе не понимал, почему этот монолог с самим собой происходит. Но так хотелось это сказать. И даже уже плевать на Связь. Просто так, будто бы между делом, будто все давно всё знают. Ну, и раз, два, три...
- Я тебя люблю! - Нисей зажмурился. Ему почему-то казалось, что его непременно ударят за такое. Хотя, что в этом "таком" такого?
Однако Сеймей не только не ударил, но и вообще никак не отреагировал на признание Бойца. Прошуршала страница старой книги, открывая Жертве продолжение практики лечения верхнего слоя эпителия.
Акаме приоткрыл один глаз и встретился с ледоколом "Аояги" беспристрастно идущего по льду его чувств и ломающего его.
- Сеймей, скажи хоть что-нибудь, мне эти слова не очень-то и просто дались.
И вновь полное игнорирование.
- Нет уж, я добьюсь от тебя ответа, хочешь ты этого или нет! Я тут распинаюсь перед тобой второй час, а ты ни ухом, ни ушком не повёл! Это как же так! Сеймей! Я тебя люблю, черт возьми! Тебя, жестокого, резкого, грубого, лживого, равнодушного! Тебя, любящего чай и своего брата больше всего на свете! Тебя, не берущего в расчет никого и ничего, кроме своих собственных целей и желаний! Тебя, причисляющего всех людей к животным, а меня - нет, вы только представьте! - к собачкам! Люблю! Всё в тебе до ненависти люблю!
Акаме смолк, переводя дыхание, и снова посмотрел на Сеймея.
- Прости, ты что-то сказал? - вынимая один из наушников гарнитуры спокойно спросил Аояги.
- Я?.. я... Нет, нет, ничего. Всё нормально.
Жертва пожала плечами и, снова вставив наушник в ухо, продолжила чтение.
Нисей медленно развернулся и вышел из комнаты, поняв, наконец, что эти слова говорить совершенно не обязательно. Достаточно самому об этом знать. А Сеймей... Сеймей умный, он поймет.
***
- Сеймей, ну скажиии... - протянул Акаме, щелкая мышкой по боту. Перс побежал на праведный бой что-то слишком медленно, пришлось потратить один из элей.
Сеймей Бойца решительно игнорировал, заставляя своего баффера обогнать светлого эльфа Нисея.
- Сеймей, ну скажи! - заныл Нисей громче, собирая выпавший с бота мусор.
Сеймей прямо под носом у Акаме успел ухватить не только свои, но и его законные адены. Ему надо было ковать броню.
- Сеймеееееей, ну скажиииии!.. - на всю комнату заорал Нисей. Сеймей встрепенулся и снял наушники.
- Ты что-то сказал?
- Скажи мне.
- Что?
- Три слова.
Сеймей задумался, посмотрел на экран ноут-бука, постучал пальцем по тачпаду. Нисей терпеливо ждал, отвернувшись от своего монитора.
- Что за три слова, Нисей?
- Те, которые мне очень важны, - торопливо начал объяснять Акаме, размахивая руками. - От них зависит моя жизнь! В данный момент они просто обязаны быть произнесены!
Сеймей поджал губы, посмотрел на своего перса и то, что происходило вокруг него.
- Три слова?
Нисей кивнул.
- Тебя варлорд убил, - равнодушно сказал Сеймей, глядя на труп светлого эльфа где-то у деревьев.
Нисей взвыл и швырнул в Сеймея беспроводной мышкой.
- Да, понимаю, тебе ведь всего левел до професии оставался, - посочувствовала Жертва Бойцу. - Давай баффну все-таки?
А еще говорят, что от он-лайн ролевых не глупеют.
А так же, что на одни и те же грабли не наступают.
***
Название: Художественная кулинария.
Жанр: Romsnse и чуть-чуть стёб.
Пейринг: Соби/Нисей.
Рейтинг: PG-15.
От автора: Бойцы давно смирились с тем, что друг друга им не убить, и даже подружились, поскольку Сеймей частенько покидает их, уходя к любимому брату.
Написано для любимого Соби^^
Соби по-турецки сидел на кровати, положив на колени альбом формата А3, и что-то сосредоточенно выводил на листе твёрдым тонким карандашом. Маленький ластик лежал на самом его краю, но им почти не пользовались - Агатсума предпочитал стирать лишние линии пальцем, заодно подчеркивая фактуру листа. Прядь волос автоматическим движением была забрана за ухо другим карандашом, с мягким грифелем. И был значительно длиннее того, каким он рисовал, так как этим Соби пользовался реже - только когда хотел оттенить и сделать рисунок объемным, законченным. Чаще всего он оставлял в альбомах наброски, не считая нужным доводить их до конца. Для этого есть холст и краски.
Агатсума сморщил нос от резкого запаха гари: опять Акаме зря переводил продукты.
Нисей готовить не умел. Вообще. Его кулинарные познания заканчивались на чуть подгорелой яичнице или же, в лучшем для всех случае, заказом суши из баров. Но при этом он всё равно пытался сотворить что-то невероятное, чтобы превзойти Соби, каждый раз рискуя жизнями тех, кто в этот момент находится в доме. Его не смущал тот факт, что один раз благодаря его стараниям квартира чуть не сгорела дотла, в другой раз Акаме по своей природной рассеянности забыл выключить газ. Огонь потух после того, как нечто вытекло из кастрюли на плиту, затушив его. Но Бойца к тому моменту и след простыл - один звонок друга и ноги его в доме нет.
- Что это было? - не отвлекаясь от занятия, спросил Соби.
- Мясо... - донеслось из кухни.
Агатсума принюхался.
- Что ещё?
- Рис...
Боец усмехнулся, бросив карандаш на кровать рядом с собой, и достал из-за уха другой - в этот раз он решил закончить картину.
В комнату зашёл недовольный и растрёпанный Нисей.
- Газ?
- Выключил.
- Холодильник?
- Да не забыл я ничего!
- Фартук?
- Сня... Чёрт!
Акаме сорвал с себя комичный фартук и со злостью бросил на кресло.
- Спокойствие, Нисей. Ну-ка, посмотри в правый угол.
Боец, привыкший к художественным заскокам Соби, выполнил просьбу, состроив гримасу.
- Что это? - "снимая мерки" карандашом спросил Агатсума, привыкший, в свою очередь, к... просто к заскокам Акаме.
- Уточка, - Нисей сложил губки бантиком и крякнул.
Агатсума тихо рассмеялся и продолжил рисовать.
Акаме залез на кровать с ногами и подполз к Соби со спины, собираясь заглянуть ему через плечо и увидеть рисунок. Но естественно ничего не вышло - художники не любят, когда видят их незаконченные картины.
- Потом хоть покажешь?
- Обязательно. Сначала Сеймею, а потом тебе, - улыбаясь, ответил Агатсума.
Нисей нахмурился, усаживаясь за спиной Соби. Подался вперёд и прижавшись щекой к его спине, тяжело вздохнул:
- Опять какая-нибудь карикатура про то, как я готовлю...
- Именно.
- Злые вы...
- Что ты, самые добрые.
Соби отложил альбом и карандаш, развернулся к Акаме и быстрым движением накинул на него одеяло, отчего тот возмущенно воскликнул, взмахнув руками и затягивая Агатсуму за собой.
- Веселитесь, значит. А на кухне, прочим между, творится хаос, - спокойно произнёс Сеймей, вернувшийся домой как всегда тихо и не вовремя, проходя мимо, в свою комнату.
Название: Воскресный понедельник.
Жанр: Чуть-чуть стёб.
Персонажи: Нисей, Соби и косвенно Сеймей.
Рейтинг: PG-13.
От автора: Продолжая предыдущий период жизни. И вновь автобиографично)
Акаме вскочил с постели с чёткой мыслью: опаздываю. Сегодня в университете важный зачет, и если, не дай бог, он не явится, преподаватель убьет его. Медленно, со смаком и вкусом расписываясь на зачётке, подтверждая подобный смерти "неуд".
Нисей слез с кровати и, ориентируясь в темноте по памяти, вышел из своей комнаты, как обычно задев бедром дверную ручку и споткнувшись о порог. Экспрессивного "чёрт" сдержать не удалось.
Дойдя до ванны, Акаме мысленно согласился с Сеймеем, что "иногда" он бывает глуп. Как сейчас, к примеру - он забыл полотенце в комнате. А это значит, что спортивная ходьба с препятствиями продолжается.
Глаза привыкли к темноте, что спасло бедро и сон Агатсумы, когда он снова шел к ванной.
Контрастный душ - то, что надо с утра пораньше. Ещё бы успеть позавтракать, а конспекты можно повторить по дороге на учёбу. Благо, времени предостаточно - ехать практически в другой конец города. Раньше было гораздо удобнее добираться до университета, но после переезда по инициативе Аояги, это стало сплошным кошмаром. Акаме в принципе не любил общественный транспорт, а уж метро просто ненавидел.
Наспех проведя полотенцем по рукам и ногам, Нисей сделал на голове тюрбанчик и надел халат Соби, ибо свой взять он забыл. Не вспомнил и при возвращении за полотенцем.
Время жестокая штука - до выхода оставалось меньше двадцати минут, а кофе до сих пор не был сделан, не говоря уж о бутербродах - "привет, гастрит", как выражался Сеймей. Он пытался привить Бойцам здоровое питание, но из этого мало что получилось - они даже брокколи умудрялись есть во вред организму. Через некоторое время Аояги махнул рукой и холодильник вновь наполнился человеческой пищей.
Пока вода в чайнике закипала, Нисей продолжал косплеить вора, крадясь по дому в свою комнату. Слух у сожителей отменный. Порой достаточно обычного скрипа пола, чтобы Соби проснулся в полной боевой готовности.
Кстати, о Соби: "Почему это он спит в понедельник?.."
Акаме остановился, развернулся и двинулся к Агатсуме, решив помочь другу не проспать первую пару.
- Эй, Соби, вставай. Петухи пропели, чайник вскипел! - бодро сообщил Боец, дёргая за кончик одеяло.
- Идиот... сегодня воскресенье... - недовольно пробубнил в ответ Соби, натягивая одеяло на голову.
- Да ладно?
- Глаза б мои тебя не видели...
И вновь экспрессивное "чёрт", после того, как Нисей ещё раз мысленно согласился с Сеймеем.
URL записи
Это ужасно..
Скандальная гибель беременной женщины в Карачаево-Черкесии: врачи не углядели гибель плода
Уголовное дело, возбужденное в связи с гибелью Фатимы Табуловой следственным управлением Следственного комитета при прокуратуре РФ по Карачаево-Черкесской Республике, затянулось на семь месяцев из-за того, что следователи не обладают необходимыми знаниями в области медицины, и экспертное исследование необходимо выполнить в соответствии с требованиями. Как отметил старший помощник руководителя следственного управления по КЧР Вячеслав Тараненко, "это первое дело такого рода, по которому возбуждено уголовное дело".
"Делать какие-то предварительные выводы еще рано. Судебно-медицинская экспертиза уже проведена, но в связи с тем, что по данному делу может быть от трех до шести обвиняемых, следствие, скорей всего, затянется не меньше чем на два месяца", - добавил Тараненко.
"23 ноября 2007 года в морг города Черкесска на проведение патологоанатомического исследования поступил труп молодой женщины, ранее скончавшейся в отделении реанимации Карачаево-Черкесской республиканской клинической больницы. Из носа, рта, брюшной стенки, уретры торчали резиновые трубки, изо рта текла серовато-зеленоватая жидкость, вскрытие показало, что в полости мочевого пузыря нет никакой жидкости, а вот в брюшине 700 мл буровато-сероватой жидкости, все органы обескровлены. На животе разрез 18 см, зашитый 15 швами. Это была Фатима Табулова, очередная беременность которой таким роковым образом прервала жизнь молодой женщины". В заключении судебно-медицинской экспертизы описан труп плода: "Весом 140 грамм, длиной 18,5 см, кожные покровы серо-коричневого цвета, с элементами некроза, мумификации и гнилостного расплавления тканей, кости грудной клетки и верхних конечностей отсутствуют. Органы грудной клетки отсутствуют, печень отсутствует, кишечник, подсохший грязно-коричневого цвета, свисает на обрывках брыжейки. Передняя брюшная стенка отсутствует, кости черепа обнажены, кожно-мышечный лоскут в виде бурой подсохшей ткани. Голова неправильно-округлой формы, части лица не различимы. Нижние конечности определяются".
Могли ли врачи спасти погибшую Фатиму Табулову, может быть, убитую непрофессиональным отношением врачей с момента постановки её на учет? "Видимо, мало денег дали", - прокомментировал эту трагедию в частной беседе с родственниками погибшей Фатимы Табуловой высокопоставленный чиновник в правительстве Карачаево-Черкесии.
На вопрос корреспондента ИА REGNUM: "Сколько погибло за 2007 год беременных женщин, и какова младенческая смертность в республике?" заместитель министра здравоохранения и курортов КЧР Тамара Кипкеева отказалась ответить. "Это чисто конфиденциальная информация, и на него министерство будет отвечать либо с разрешения министра, либо по письменному запросу", - сказала Кипкеева.
Тем не менее, из опубликованных статистических данных следует, что с января по июль 2008 года в младенческом возрасте умерло 27 детей, из них больше половины - в перинатальном периоде, найти в тех же статистических данных уровень материнской смертности оказалось невозможным.
Как рассказали корреспоненту ИА REGNUM родственники Табуловой, они обращались во множество инстанций: в Министерство здравоохранения и курортов КЧР, Министерство здравоохранения и социального развития РФ, Государственную думу, к полномочному представителю президента РФ в Южном федеральном округе Григорию Рапоте, президенту России Дмитрию Медведеву, президенту КЧР Мустафе Батдыеву, президенту России Владимиру Путину и везде получали ответ, что данное дело находится в компетенции Министерства здравоохранения и курортов КЧР.
Из Минздрава республики они получили ответ за подписью заместителя председателя правительства Карачаево-Черкесии, министра здравоохранения и курортов республики Умара Хабчаева: "Министерство здравоохранения и курортов Карачаево-Черкесской Республики сообщает, что проведен тщательный анализ медицинской документации (индивидуальной карты, истории болезни) по случаю материнской смертности Табуловой Ф.М. 1978 года рождения. Случай разобран на медицинских советах Карачаево-Черкесской республиканской клинической больницы и Усть-Джегутинской центральной районной больницы. К врачам, допустившим ошибки при ведении беременной в Усть-Джегутинской ЦРБ и Карачаево-Черкесской республиканской клинической больнице, были вынесены дисциплинарные взыскания. В Карачаево-Черкесской республиканской клинической больнице объявлен выговор: заместителю главного врача по хирургической работе Джанкёзову, заведующей гинекологическим отделением Чотчаевой, врачам-ординаторам гинекологического отделения - Лепшокову, Баучиевой, Абитовой, Джанчоровой, дежурному анестезиологу-реаниматологу Таушунаевой; замечание - заведующему отделением анестезиологии и реанимации Бражникову. Материалы медицинского совета Карачаево-Черкесской республиканской клинической больницы переданы в следственный комитет прокуратуры г. Черкесска для решения вопроса о наличии состава преступления в действиях врачей при ведении беременной Табуловой. Отстранены от работы на период проведения следственных мероприятий врачи акушеры-гинекологи Абитова, Баучиева, Лепшоков. Вопрос об освобождении от занимаемой должности заведующей гинекологическим отделением Чотчаевой будет рассмотрен по выходу на работу (по закрытию листка временной нетрудоспособности). В Усть-Джегутинской ЦРБ выговор вынесен заместителю главного врача по лечебной работе Айбазовой, заведующей женской консультацией Биджиевой, врачам акушерам-гинекологам Смирнову, Тамбиевой, Элькановой; замечание - и. о. заведующей женской консультацией Бекбулатовой. На заседании аттестационной комиссии аттестации врачей Министерства здравоохранения и курортов Карачаево-Черкесской Республики будет решен вопрос о соответствии теоретического и практического уровня знаний врачей Смирнова и Элькановой 1-й квалификационной категории".
"Что значит получили выговор или замечание, когда дело касается человеческой жизни? Как можно допускать, чтобы такие горе-врачи ещё работали после всего случившегося?", - говорит родственница погибшей Фатимы Табуловой Нели Саитова.
"Возбуждено уголовное дело, и я буду настаивать на том, чтобы обвинили и тех, кто вовремя не выявил гибель плода, и тех, кто не принял срочные меры, имея на руках заключение УЗИ. Хочу отметить, что после того как Фатима умерла, заключение УЗИ загадочным образом исчезло и появилось новое, когда я начала интересоваться. Моя племянница была очень домашней и очень ответственно относилась ко всему. После того, как почувствовала беременность, сразу встала на учёт в женскую консультацию, которую регулярно посещала. Не раз я слышала, что она себя плохо чувствует, но говорила: "Врачи сказали, что все в порядке, а по поводу болей, которые я испытываю, можно попить но-шпу, так иногда бывает, ничего страшного". Сейчас, когда Фатимы уже нет, думаю о детишках, оставшихся без матери. Есть ли на земле что-нибудь такое, чем можно заменить материнскую ласку? Я собираюсь предъявить иск на сумму не менее 50 миллионов рублей, абсолютно не из-за денег. Хочу просто заставить почувствовать всех, кто виновен в смерти моей племянницы, что значит страдать и нуждаться. Очень надеюсь, что после того, как виновные будут наказаны, врачи станут ответственнее относиться к своим обязанностям, и другие люди не окажутся в положении нашей семьи", - рассказала Саитова корреспонденту ИА REGNUM.
ИА REGNUM приводит некоторые выдержки из выводов, сделанных Краснодарским бюро судебно-медицинской экспертизы, которые предоставили родственники погибшей Фатимы Табуловой:
"Причиной смерти Табуловой Ф.М. явилась массивная кровопотеря (свыше 4,5 литров), что привело к развитию ДВС-синдрома и полиорганной недостаточности, что подтверждается результатами макро- и микроскопического исследования: кровоизлияния и кровоподтеки в области конечностей (проявление ДВС-синдрома - "синдрома диссеминированного внутрисосудистого свертывания крови" - прим. ИА REGNUM), кровоизлияния во внутренние органы и ткани, выраженное малокровие внутренних органов (очаговые геморрагии, некроз, очаги периваскулярного и внесосудистого энцефалолизиса с дистрофическими изменениями нервных клеток, малокровие сосудов коркового слоя почки на фоне очагового выраженного полнокровия юкстамедуллярной зоны, мозгового слоя, очаги невросклероза, кровоизлияния в эпикарде, миокарде, эндокарде, кровоизлияния в стенке тонкой кишки, выраженные расстройства в системе микроциркуляторного русла)".
"На этапе наблюдения беременной Табуловой Ф.М. в условиях женской консультации врачами высота стояния дна матки 16, 26 июля, 23 и 30 августа не измерялась, окружность живота также 16, 26 июля, 23 и 30 августа, 14 сентября и 11 октября не фиксировались, состояние шейки матки (в баллах) не исследовалось, а также наблюдения заведующим женской консультацией не проводилось. Указанные дефекты оказания медицинской помощи на данном этапе способствовали несвоевременной диагностике внутриутробной гибели плода и развитию осложнений у Табуловой Ф.М. в виде хронического сепсиса".
"На всех этапах оказания медицинской помощи (в женской консультации, в гинекологическом отделении Усть-Джегутинской ЦРБ, в гинекологическом отделении Карачаево-Черкесской районной клинической больницы) врачами допущены следующие дефекты в обследовании и лечении Табуловой Ф.М.: своевременно не выявлена внутриутробная гибель плода, несвоевременно произведено родоразрешение Табуловой Ф.".
Уголовное дело, возбужденное в связи с гибелью Фатимы Табуловой следственным управлением Следственного комитета при прокуратуре РФ по Карачаево-Черкесской Республике, затянулось на семь месяцев из-за того, что следователи не обладают необходимыми знаниями в области медицины, и экспертное исследование необходимо выполнить в соответствии с требованиями. Как отметил старший помощник руководителя следственного управления по КЧР Вячеслав Тараненко, "это первое дело такого рода, по которому возбуждено уголовное дело".
"Делать какие-то предварительные выводы еще рано. Судебно-медицинская экспертиза уже проведена, но в связи с тем, что по данному делу может быть от трех до шести обвиняемых, следствие, скорей всего, затянется не меньше чем на два месяца", - добавил Тараненко.
"23 ноября 2007 года в морг города Черкесска на проведение патологоанатомического исследования поступил труп молодой женщины, ранее скончавшейся в отделении реанимации Карачаево-Черкесской республиканской клинической больницы. Из носа, рта, брюшной стенки, уретры торчали резиновые трубки, изо рта текла серовато-зеленоватая жидкость, вскрытие показало, что в полости мочевого пузыря нет никакой жидкости, а вот в брюшине 700 мл буровато-сероватой жидкости, все органы обескровлены. На животе разрез 18 см, зашитый 15 швами. Это была Фатима Табулова, очередная беременность которой таким роковым образом прервала жизнь молодой женщины". В заключении судебно-медицинской экспертизы описан труп плода: "Весом 140 грамм, длиной 18,5 см, кожные покровы серо-коричневого цвета, с элементами некроза, мумификации и гнилостного расплавления тканей, кости грудной клетки и верхних конечностей отсутствуют. Органы грудной клетки отсутствуют, печень отсутствует, кишечник, подсохший грязно-коричневого цвета, свисает на обрывках брыжейки. Передняя брюшная стенка отсутствует, кости черепа обнажены, кожно-мышечный лоскут в виде бурой подсохшей ткани. Голова неправильно-округлой формы, части лица не различимы. Нижние конечности определяются".
Могли ли врачи спасти погибшую Фатиму Табулову, может быть, убитую непрофессиональным отношением врачей с момента постановки её на учет? "Видимо, мало денег дали", - прокомментировал эту трагедию в частной беседе с родственниками погибшей Фатимы Табуловой высокопоставленный чиновник в правительстве Карачаево-Черкесии.
На вопрос корреспондента ИА REGNUM: "Сколько погибло за 2007 год беременных женщин, и какова младенческая смертность в республике?" заместитель министра здравоохранения и курортов КЧР Тамара Кипкеева отказалась ответить. "Это чисто конфиденциальная информация, и на него министерство будет отвечать либо с разрешения министра, либо по письменному запросу", - сказала Кипкеева.
Тем не менее, из опубликованных статистических данных следует, что с января по июль 2008 года в младенческом возрасте умерло 27 детей, из них больше половины - в перинатальном периоде, найти в тех же статистических данных уровень материнской смертности оказалось невозможным.
Как рассказали корреспоненту ИА REGNUM родственники Табуловой, они обращались во множество инстанций: в Министерство здравоохранения и курортов КЧР, Министерство здравоохранения и социального развития РФ, Государственную думу, к полномочному представителю президента РФ в Южном федеральном округе Григорию Рапоте, президенту России Дмитрию Медведеву, президенту КЧР Мустафе Батдыеву, президенту России Владимиру Путину и везде получали ответ, что данное дело находится в компетенции Министерства здравоохранения и курортов КЧР.
Из Минздрава республики они получили ответ за подписью заместителя председателя правительства Карачаево-Черкесии, министра здравоохранения и курортов республики Умара Хабчаева: "Министерство здравоохранения и курортов Карачаево-Черкесской Республики сообщает, что проведен тщательный анализ медицинской документации (индивидуальной карты, истории болезни) по случаю материнской смертности Табуловой Ф.М. 1978 года рождения. Случай разобран на медицинских советах Карачаево-Черкесской республиканской клинической больницы и Усть-Джегутинской центральной районной больницы. К врачам, допустившим ошибки при ведении беременной в Усть-Джегутинской ЦРБ и Карачаево-Черкесской республиканской клинической больнице, были вынесены дисциплинарные взыскания. В Карачаево-Черкесской республиканской клинической больнице объявлен выговор: заместителю главного врача по хирургической работе Джанкёзову, заведующей гинекологическим отделением Чотчаевой, врачам-ординаторам гинекологического отделения - Лепшокову, Баучиевой, Абитовой, Джанчоровой, дежурному анестезиологу-реаниматологу Таушунаевой; замечание - заведующему отделением анестезиологии и реанимации Бражникову. Материалы медицинского совета Карачаево-Черкесской республиканской клинической больницы переданы в следственный комитет прокуратуры г. Черкесска для решения вопроса о наличии состава преступления в действиях врачей при ведении беременной Табуловой. Отстранены от работы на период проведения следственных мероприятий врачи акушеры-гинекологи Абитова, Баучиева, Лепшоков. Вопрос об освобождении от занимаемой должности заведующей гинекологическим отделением Чотчаевой будет рассмотрен по выходу на работу (по закрытию листка временной нетрудоспособности). В Усть-Джегутинской ЦРБ выговор вынесен заместителю главного врача по лечебной работе Айбазовой, заведующей женской консультацией Биджиевой, врачам акушерам-гинекологам Смирнову, Тамбиевой, Элькановой; замечание - и. о. заведующей женской консультацией Бекбулатовой. На заседании аттестационной комиссии аттестации врачей Министерства здравоохранения и курортов Карачаево-Черкесской Республики будет решен вопрос о соответствии теоретического и практического уровня знаний врачей Смирнова и Элькановой 1-й квалификационной категории".
"Что значит получили выговор или замечание, когда дело касается человеческой жизни? Как можно допускать, чтобы такие горе-врачи ещё работали после всего случившегося?", - говорит родственница погибшей Фатимы Табуловой Нели Саитова.
"Возбуждено уголовное дело, и я буду настаивать на том, чтобы обвинили и тех, кто вовремя не выявил гибель плода, и тех, кто не принял срочные меры, имея на руках заключение УЗИ. Хочу отметить, что после того как Фатима умерла, заключение УЗИ загадочным образом исчезло и появилось новое, когда я начала интересоваться. Моя племянница была очень домашней и очень ответственно относилась ко всему. После того, как почувствовала беременность, сразу встала на учёт в женскую консультацию, которую регулярно посещала. Не раз я слышала, что она себя плохо чувствует, но говорила: "Врачи сказали, что все в порядке, а по поводу болей, которые я испытываю, можно попить но-шпу, так иногда бывает, ничего страшного". Сейчас, когда Фатимы уже нет, думаю о детишках, оставшихся без матери. Есть ли на земле что-нибудь такое, чем можно заменить материнскую ласку? Я собираюсь предъявить иск на сумму не менее 50 миллионов рублей, абсолютно не из-за денег. Хочу просто заставить почувствовать всех, кто виновен в смерти моей племянницы, что значит страдать и нуждаться. Очень надеюсь, что после того, как виновные будут наказаны, врачи станут ответственнее относиться к своим обязанностям, и другие люди не окажутся в положении нашей семьи", - рассказала Саитова корреспонденту ИА REGNUM.
ИА REGNUM приводит некоторые выдержки из выводов, сделанных Краснодарским бюро судебно-медицинской экспертизы, которые предоставили родственники погибшей Фатимы Табуловой:
"Причиной смерти Табуловой Ф.М. явилась массивная кровопотеря (свыше 4,5 литров), что привело к развитию ДВС-синдрома и полиорганной недостаточности, что подтверждается результатами макро- и микроскопического исследования: кровоизлияния и кровоподтеки в области конечностей (проявление ДВС-синдрома - "синдрома диссеминированного внутрисосудистого свертывания крови" - прим. ИА REGNUM), кровоизлияния во внутренние органы и ткани, выраженное малокровие внутренних органов (очаговые геморрагии, некроз, очаги периваскулярного и внесосудистого энцефалолизиса с дистрофическими изменениями нервных клеток, малокровие сосудов коркового слоя почки на фоне очагового выраженного полнокровия юкстамедуллярной зоны, мозгового слоя, очаги невросклероза, кровоизлияния в эпикарде, миокарде, эндокарде, кровоизлияния в стенке тонкой кишки, выраженные расстройства в системе микроциркуляторного русла)".
"На этапе наблюдения беременной Табуловой Ф.М. в условиях женской консультации врачами высота стояния дна матки 16, 26 июля, 23 и 30 августа не измерялась, окружность живота также 16, 26 июля, 23 и 30 августа, 14 сентября и 11 октября не фиксировались, состояние шейки матки (в баллах) не исследовалось, а также наблюдения заведующим женской консультацией не проводилось. Указанные дефекты оказания медицинской помощи на данном этапе способствовали несвоевременной диагностике внутриутробной гибели плода и развитию осложнений у Табуловой Ф.М. в виде хронического сепсиса".
"На всех этапах оказания медицинской помощи (в женской консультации, в гинекологическом отделении Усть-Джегутинской ЦРБ, в гинекологическом отделении Карачаево-Черкесской районной клинической больницы) врачами допущены следующие дефекты в обследовании и лечении Табуловой Ф.М.: своевременно не выявлена внутриутробная гибель плода, несвоевременно произведено родоразрешение Табуловой Ф.".
Предварительная гистология
Сказали, что результат от лечения очень хороший. Еще целую неделю будут считать процент некроза. Но в любом случае - в Гомель потом))) То ли долечиваться, то ли доучиваться)))
Спешно превращаю комнату из кукольно-винегретного ателье в кабинет, обкладываюсь магловскими и не очень учебными пособиями и отлипаю от Интернета. (последнее - чисто теоретически)))
Спешно превращаю комнату из кукольно-винегретного ателье в кабинет, обкладываюсь магловскими и не очень учебными пособиями и отлипаю от Интернета. (последнее - чисто теоретически)))
Подписаться на:
Сообщения (Atom)